Венеция. Любовь на бегу и навсегда...

                       Саша Григоренко
4 сентября 2000г.

Зарекалась ведь я писать "венецианские очерки", "путевые заметки", "листки из блокнота" или как их там еще называют. Ибо сколько себя помню, столько и читаю эти самые венецианские очерки, заметки и листки. Байрон, Гете, Казанова, Тургенев, Хемингуэй и еще целая рать их скромных собратьев по перу вдохновенно живописали этот "город-сон", изведя море чернил, превосходящее объемом воды Canale Grande. Однако, что же мне делать с этими крылатыми львами, покрытыми благородной патиной, с грустным горбатеньким мостиком Вздохов, с сизым носом пройдохи-гондольера. Выбросить разве на свалку памяти.

Мы вошли в Венецию изящным серым утром посуху, то есть со стороны железнодорожного вокзала. И хотя эстетствующие путешественники полагают, что прибывать в этот диковинный город на скучном поезде, а не на корабле все равно, что с черного хода входить во дворец, это обстоятельство не умерило нашего романтического настроения.

Ступени вокзала обрывались прямо в зеленоватых водах Canale Grande. Гасли мутные желтые фонари. На деревянных сваях дремали жирные ленивые чайки. Город дышал теплой влагой и обещал чудо. Наш фотокорреспондент Володя Вяткин вскинул камеру и шагнул чуду навстречу, однако тут же растянулся на мокрых бетонных плитах. Подоспевший на помощь матрос, лопоча бесчисленные "мама миа", "скузи" и "прего", извлек из-под Володиной пятки рваный презерватив.

- А что вы хотите, Венеция - город любви, - гордо заявил нам матрос. - Вы знаете, кто такой Байрон? Так вот, сам Байрон называл Венецию "приморским Содомом". К тому же сегодня наши мусорщики борются за свои права.

Заверив матроса, что мы положительно относимся к любви и сочувствуем проблемам венецианских мусорщиков, мы поинтересовались, как нам лучше добраться до площади Сан Марко. Оказалось, что проще всего это сделать на aliscofe, сиречь рейсовом катере. За 15 тысяч лир в кассе продаются билеты сроком действия 24 часа. Но после 11 вечера эти катера ходят с промежутком аж в целый час. А посему придется взять водное такси. Такси способно принять на борт 12 человек. И если мы отыщем попутчиков, то это обойдется нам всего по 10 тысяч на брата. "Только торгуйтесь хорошенько, - напутствовал нас матрос. - Вы ведь, туристы, все copola."

La copola в переводе с итальянского значит "курица" Так здесь называют всех иностранцев. А курица - на то и курица, чтобы ее ощипывать. Ну да не на таких напали! Прихватив в попутчики компанию французов, известных своей прижимистостью, мы дружно навалились на синьора таксиста. Минут пять синьор яростно жестикулировал, возводил очи горе, взывал к Мадонне и совести нахальных туристов, но в конце концов отступил, проиграв ровно четверть затребованной суммы.

Сан-Марко - сердце Венеции. Здесь львы летают, а птицы ходят. Крылатый лев - геральдический символ города - вознесен колонной над площадью. А тучные зобастые голуби лениво переваливаются по порфировым плитам и лишь изредка вспархивают, чтобы украсить плечо зазевавшегося туриста звездочкой помета.

- Не сердитесь, синьор, вас наградили орденом Венеции. Это престижнее, чем Железный Крест, - успокаивал местный фотограф уже четырежды "орденоносного" немца.

- Я, я! - закивал головой ни черта не понявший немец и пошел восвояси. А хитрый фотограф продолжил ему вслед:
- Наши голуби тоже венецианцы. И они нипочем не станут гадить на самую красивую площадь самого красивого города, когда на то существуют глупые головы туристов.

Что ж, по крайней мере в одном хитрый венецианец прав. Пьяцца Сан-Марко действительно удивительно красивая площадь. И грандиозный собор Сан-Марко, и каменное кружево Дворца дожей, и величественная простота колокольни, где в 1609 году Галилео Галилей установил свой первый телескоп. Господи, да каждый камень здесь освящен историей! Например, вот этот камень для объявлений (pietra del banolo) на углу собора. Именно здесь вывешивались, пожалуй, самые парадоксальные во всей истории мировой юриспруденции законы и предписания.

Так, предписанием от 1442 года под страхом тюремного заключения венецианским куртизанкам запрещалось красить волосы в рыжий цвет посредством лошадиной мочи. Дабы зловонными испарениями не отвращать от себя мужчин, тем самым способствуя распространению гомосексуализма. А закон от 1460 года повелевал венецианским гражданкам быть добрыми, ласковыми и побольше есть, чтобы приобрести пышные формы распаляющие мужское сладострастие.

А кони античной квадриги над центральным порталом (кстати квадрига считается лучшим конным памятником в Европе) помнят все коронации дожей и парады флотоводцев и кондотьеров с 1250 года.

В половине шестого вечера посещение всех достопримечательностей прекращается. Сан-Марко возрождается для ночной жизни. Прямо на площадь выносятся столики, и сразу шесть симфонических квартетов одновременно дают концерты классической музыки. Непременно вернитесь сюда вечером. Просто для того чтобы пережить благословенное "дольче фа ниенте" ("сладкое ничегонеделание"), выпить горький кампари и послушать сладкого Вивальди или наоборот, выпить сладкий "Амаретто" и послушать горького Равеля.

Мы сидели за столиком, а напротив, грустноносый скрипач в кружевном жабо и нелепых лиловых носочках лил нам в души нежную, светлую грусть. На самой щемящей пронзительной ноте моя вспотевшая от волнения ладонь разжалась, и бумажка в 100 тысяч лир (плата за 2 коктейля и десерт) легко спланировала на поднос официанта. Не жалко. Такой уж это город: здесь ничего не жалко. Разве что времени, которое течет неумолимо быстро. Бронзовые мавры на Башне Часов ударили в колокол и напомнили, что час расставания с Венецией приближается, а мы еще не покатались на гондоле.

Прогулка на гондоле - непреложный туристический стандарт. Если смотреть на это дело трезво, без романтического флера, то не такое уж это удовольствие - за 150 тысяч лир в течение часа вдыхать канализационные испарения. Однако в том то и дело, что смотреть на все без романтического флера здесь не получается. А посему, выбрав самого колоритного пожилого гондольера в черной шляпе с красной лентой, мы приступили к переговорам.

- Синьор, - вежливо сказали мы. - У вас очень красивая гондола, и мы хотели бы совершить на ней часовую прогулку за 100 тысяч лир.

Гондольер смачно сплюнул в воду и на соленом межканальном диалекте заверил нас, что меньше чем за 200 тысяч он и веслом не шевельнет.

- Синьор, - продолжили мы. - Дело в том, что мы журналисты из Москвы, и нам бы не хотелось, чтобы наши читатели плохо думали о венецианских гондольерах.

- С журналистов я беру вдвое больше. Разве вы не знаете, что это мы, венецианцы, дали вам работу? Именно у нас вышла первая в мире газета "La Gazzetta"! Ну да ладно. В знак того, что Венеция вместе с Россией воевала против турок, 150 тысяч - и по рукам.

Раньше меня всегда удивляло, как это гондола может плыть прямо, если гребут одним веслом и с одной стороны? Оказалось, что 11-метровая лодка имеет форму полумесяца. Под плавное скольжение, гондольер повел свой рассказ:

- Когда-то в Венеции было пять тысяч гондольеров. О, какие это были люди! Самые красивые женщины считали за честь подарить свою любовь гондольеру, а проститутки никогда не брали с них денег. А как они пели баркароллу! Мой дедушка катал вашего Достоевского и пел ему, а Достоевский плакал, потому что он гений и понимает красоту. Нынешние так не умеют, они все больше из репертуара Сан-Ремо. Да и кому теперь петь? Теперь на гондолах катаются одни японцы и заказывают вальс "Амурские волны". Смешные люди! И под мостом Вздохов всегда целуются. Вот он, кстати, этот мост. Нашли где целоваться. Это грустный мост: по нему проводили заключенных к месту казни, и те вздыхали, прощаясь с жизнью. А вон там музей "Коррер" с картинами великих венецианцев: Тициана, Веронезе, Тинторетто, Карпаччо. Знаете ту картину Карпаччо, где он нарисовал двух куртизанок, сушащих волосы? Тогда, в 1514 году, городской совет провел перепись жителей и насчитал 11 тысяч куртизанок. Мама миа, каждая третья! Правительство обложило их налогом. Сейчас в Венеции тоже много проституток, но налогов они не платят. Зато их клиентов штрафуют. Клиенты - иностранцы, венецианец никогда не платит за любовь деньгами. Он платит любовью, как Казанова. А вот и монастырь, где Казанова устраивал оргии с монашками. Ну все, ребята, закругляемся, мне спагетти пора есть.

Времени осталось совсем немного, а мы еще не купили подарки и сувениры. Знающие люди советовали нам приобретать знаменитые маски, веера и гравюры на торговом мосту Риальто, мол, там дешевле. Однако самые роскошные магазины, конечно же, на Сан-Марко. И если уж не купить, то просто полюбоваться на изумительное венецианское стекло, старинное серебро и кружево ручной работы непременно стоит.

В магазине было темно, волшебно и пахло старым бабушкиным сундуком. Откуда-то из глубины, из пыльного бархата карнавальных плащей и пышных плюмажей возник хозяин в маске Пьерро.

- Бон джорно, синьоре! Вы хотите помнить Венецию всегда? Тогда купите вот эту маску. Она называется "Buonaventura" - "приносящая счастье". "Buenaventura" похожа на всех венецианцев сразу.

- А правда, что венецианская маска отражает типичные черты характера венецианцев: хитрость, мудрость и коварство? - спросила я.

- А правда, что все русские беспрерывно пьют водку, закусывают икрой, играют на балалайке и вешают в своих домах портреты Карла Маркса? - парировал "Пьерро". - Впрочем, действительно, в мире нет лучших шпионов, послов и доставал, чем мы. Но это ведь не все. Мы еще и художники, и умельцы. Взгляните на этот стеклянныи сервиз с острова Мурано. С XII века в Мурано делают эти изумительные вещи. Чехи украли у нас рецепт и теперь выдают свои богемские поделки за что-то оригинальное. Но до нас им все равно далеко. Синьора, купите веер. Кружева для него делали на острове Бурано, а там знают в этом толк. Веер отмахнет от вас все неприятности. Или вот бусы. Здесь 33 бусины. У вас есть 33 воспоминания о Венеции? Вы будете перебирать бусы и вспоминать. Есть недорогие - всего за 20 тысяч лир, а есть - за 200. Да что я говорю? Разве память бывает дорогой или дешевой? Выбирайте, синьора!

На причал, откуда катер должен был увезти нас на вокзал, мы прибыли нагруженные бесчисленным множеством пакетов с сувенирами. Под мышкой я сжимала "Морфий" Булгакова на итальянском языке (согласитесь, изысканно), вокруг запястья - бусы о 33 бусинах.

Перед отплытием решили сделать прощальный снимок. Я облокотилась на парапет, но бусы неожиданно соскользнули с запястья и полетели в канал. Ну да Бог с ними. Разве у меня только 33 воспоминания о Венеции?